Пусть всегда будет солнце

Лужи как взрывы огня – это от солнечных лучей. Тротуар вытекает из них – и втекает обратно, трогательно неровный, как будто его укладывали вручную, лепили, пристукивали ладонями.

— Наш Алеша булку крошит,
Кормит голубей!
Потому что он хороший,
Лучший из детей!
— Мам, уже теплое солнышко, можно я шапку сниму?
Логично, раз лучший из детей, надо же что-то и выторговать. Не так уж бесхитростны дети…
— Нет, зайчик, нельзя! Видишь, на деревьях еще листочков нет? Потому что они холода боятся. Рано еще зайчику с голыми ушками гулять.

Солнце, конечно, палит нещадно – наглое, апрельское. Нагревает бока припаркованного автомобиля – груда, нет, кучка тяжелого выгнутого железа. Воздух очень откровенно, интимно благоухает землей и почками, которые вот-вот вылезут, – вбираю его осторожными скупыми вдохами.
Сейчас прямо со свежими булочками пойдем в парк, по дороге будем жевать их и запивать молоком из бутылки. Парк будет неухоженный, дикий совсем, с тропками то сухими, то по щиколотку грязными, убегающими в таинственную дымчатую даль.
— Мам, в следующий раз давай купим не с корицей, а сердечки с сахаром, хорошо?
— Конечно, милый! Тебе не нравится корица?
— Ну она какая-то непонятная… Зачем ее кладут?
— Хм… Для запаха?
— Мам, ну хлеб и так вкусно пахнет!
— А, это правда… Зайчик, чего ты опять «нукаешь» ?
— А ты чего меня зайчиком зовешь? У меня имя есть, Алеша, забыла?
— Как же я могу забыть, я тебе сама его придумала…
Маленькая рука дергается в моей, и я наклоняюсь, чтобы ему не надо было тянуться – так и иду скособочившись.
— Я вон там по самой середке пройду!
— Не середке, а середине, и зачем тебе эта грязь?
На скамейке, подстелив газету, сидит старик.
— Здравствуйте, здравствуйте, молодые люди! Куда путь держите?
Подходим, здороваемся. Старик, удивительное дело, уже загорелый, бородка белая как снег, в стекляшках очков тоже солнце, много, брызгами. Этакий сказочный добрый доктор Айболит.
— Прогуливаемся…
— Что это у вас? – спрашивает Алеша, рассматривая малосимпатичный кулечек рядом со стариком.
— Это я предлагаю тем, кто идет дальше, — лукаво усмехается Айболит. – За березками и елями, за лужами и мелями, прямо на дороге можно встретить собачку! Любишь собачек? Вот отдашь ей немного мясца и косточек.
— Собака‼ Настоящая! – в восторге кричит сын. – Мам, пойдем скорее…

Прощаемся со стариком, благодарим за корм для собаки и идем дальше.
Дорога поднимается слегка под углом, а потому собака возникает внезапно. Стоит поперек дороги, рыжий крупный пес, застыл изваянием, но без тревожности, уши сложил конвертиками, тень падает на дорогу. Солнце пучком пробивается сквозь деревья и светит на псину, как прожектор. Пес смотрит не на нас, а вдаль, туда, где все смазано дымкой.
— Собака! – кричит Алеша, вырывает у меня руку и бежит, скользя и спотыкаясь.
Я хочу сказать «осторожно, зайчик», но молчу и только смотрю, как сын вываливает из пакета дары прямо в грязь. И как собака нюхает, потом аккуратно захватывает боком пасти и грызет… А я думала, у них много зубов в один ряд, и они жуют, жуют…
— Алеша, нам пора.
— Мам, нет‼ Ну еще немножко, ну пожалуйста! – в его голосе слезы.
— Хватит, уже пора, зайчик.
И он не возражает больше и не обижается.
Мы поворачиваем назад.

Момент настал. Я с некоторым усилием над собой, как обычно, нажимаю escape. Голограмма исчезает, и остается только ровное зеленое свечение.
— Завтра в то же время? – спрашиваю.
— Да, — вздыхает в моих ушах мужской голос.
— Хорошо погуляли, — пытаюсь я его ободрить. – Прости, никогда не спрашивала – ты вырос без матери?
— Глупый вопрос. А почему у тебя нет детей?
— Работаю…
— Вот и она. Ладно, до завтра.
И уходит с угасающим эхом.
Я остаюсь одна, в пустой комнате. Пустые стены и нет окон. А даже если бы и были, в них надо вставлять солнце и луну, а по желанию и звук, чтобы со двора доносились крики и смех детей, и скрипели ржавые качели…
Как сотни лет назад.

Запись опубликована в рубрике Миру-мир с метками , , , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.