Не знаю, есть ли у вас в квартирном холле железная дверь на замке – а у нас таковая имеется.
Конструкция эта абсолютно небесполезная, ввиду безусловных случаев квартирных краж на фоне отмены штатных единиц консьержей, да еще ремонта подъездных видеокамер по всему городу, сроком до осени.
На эту дверь, на замок и ключи к нему мы все в назревший момент скинулись, оплатили и установили – теперь пользуемся не хуже, чем в крепости.
Кто же знал, что с треклятой дверью приключится такая нелепая история?
По правде сказать, я понятия не имею, кто первым из наших жильцов утром выходит на работу или по другим делам. В этот день первой оказалась Соня Марковна, нестарая еще такая себе дама, у которой сын раздолбай и кот рыжий персидский.
Как раз в поисках кота она и хотела выйти – поскольку сын в этот день ночевал дома, и за него материнское сердце не волновалось. Кот пошел погулять и подышать воздухом по межквартирной площадке, но каким-то образом просочился за железную дверь – коты это могут очень просто.
Поначалу Соня Марковна заглянула в мусоропровод и покричала: «Мурзик!» Потом ринулась к двери – но просочиться за нее подобно коту не смогла. Дверь не открывалась.
Соня Марковна нажимала на кнопочку слева и на аварийную кнопочку возле ручки – ничего.
Тут она крикнула: «Мурзик! Котик!», и из-за двери раздался тихий отчетливый голос:
— Вспомнила, шалава? Как испугалась, так и про Котика вспомнила? Да, это я!
Надо признаться, Соня Марковна слегка оторопела: словно продолжение ночного кошмара в полшестого утра померещился ей спросонок разговор с собственным котом через железную дверь.
— Что же это такое! – воскликнула она дрожащим голосом. – Стоит один раз отказать в очередной добавке вкусненького (по рекомендации врача!) – и уже незаслуженные обиды и оскорбления!
— Да ты мне ни разу съедобную пищу не приготовила, об этом уж я молчу! – ответил голос из-за двери, вроде даже похахатывая. – А теперь еще и замену мне нашла!
— Я?! – возмутилась Соня Марковна.
— А кто же? – передразнил Котик.
— Что ты несешь, бессовестное животное!
— Ах, я животное! Зато облезлый дрищ, твой нынешний, подход к тебе нашел?!
Соне Марковне все больше казалось, что она видит дурной сон. Наверняка виноваты эти таблетки от давления, будь они неладны, плюс Булгаков перед засыпанием.
— Сонечка, что с вами? – раздался за спиной дребезжащий голос соседки, восьмидесятилетней Нины Викентьевны, которая вышла совершить утренний добровольный акт кормления голубей.
— Там… — заикаясь, прошептала Соня Марковна, — Мурзик со мной разговаривает…
Нина Викентьевна нажала вниз ручку и толкнула дверь, потом еще раз, навалившись всем сухоньким телом – дверь не подавала признаков уступчивости.
— Через часок вернусь, а ты пока подумай, как тебе дальше жить, — басовито прогудел голос за дверью, мягко прошуршали шаги к лестнице, и наступила тишина.
— Кто это? – изумленно пропищала Нина Викентьевна.
— Мурзик, — с готовностью сообщила ей Соня Марковна.
Лицо старушки изобразило целую гамму чувств, от легкого возмущения до праведного гнева.
— А…а это кто, по-вашему?! – обретя наконец дар речи, указала она перстом за спину соседки.
С минуту Соня Марковна смотрела на кота, сидящего возле двери ее квартиры, печальными глазами, которые бывают только у еврейских мам.
— Он, — сказала пристыженная мать, покорно склонив голову.- Погодите… А кто же тогда там?
В это время мимо двух дам к железной двери проследовал мужчина из дальней в холле квартиры, всегда серьезный и тщательно одетый. Видимо, он торопился к своему серьезному автомобилю на свою серьезную работу.
Он еще был не в курсе серьезности ситуации и попытался выйти – конечно, безуспешно.
— Что?..Что?.. – сказал он, нахмурясь и дергая за ручку.
— Заклинило, — охотно пояснила Нина Викентьевна. – Вроде там слесарь из ЖЭКа ходил, сказал, что через час вернется.
— Что?! – повторил серьезный мужчина совсем в другой тональности, достал из кармана телефон и принялся куда-то названивать.
Потихоньку из квартир стали появляться новые желающие попасть на работу, в школу, в универ или на молочную кухню.
— Я выяснил, — сказал серьезный мужчина негромко, но так веско, что его все услышали. – ДЭЗ к этому отношения не имеет. И слесаря они пришлют, как только смогут, но не очень скоро. Кто в курсе, что говорил этот тип?
Тем временем Соня Марковна с Мурзиком исчезли с арены, осталась только активная вездесущая Нина Викентьевна.
— Да, — запинаясь припомнила она. – Кажется, он угрожал…
— Круто! – пискнул заспанный студент в сером оверсайз-балахоне и с рюкзаком на спине. Он отошел в угол и стал возбужденно шептать в айфон: — Слышь, Ромыч, на первую пару не приду, меня тут в заложники взяли! Да не прикалываюсь я!
— Вам угрожал?
— Нет, — обиделась Нина Викентьевна. – Не мне, а Сонечке.
Соне Марковне от дачи показаний отвертеться не удалось. Серьезный нанес ей визит в квартиру и вскоре вышел с коротким резюме:
— Все ясно.
Он задумчиво покосился на дверь – и тут дверь снова подала голос:
— Ты там? Ну что, поумнела?
Соседи, томившиеся в холле, тут же умолкли и разыграли немую сцену, обратив коллективный взор на Того-Кого-Нельзя-Увидать.
Только студент в сером балахоне продолжал свой аудио-репортаж с места событий.
Серьезный оперся рукой о дверь, посмотрел на грязные плитки пола, словно собираясь сплюнуть, и ответил сквозь зубы:
— Мужик, ты местом действия ошибся.
— Как это? – растерялся мститель. – Пятый этаж?
— Пятый. Но дом другой.
— Врешь, — почти убежденно ответили с той стороны после секундной паузы.
— Ну проверь. По части женщин у нас тут клуб кому за 60.
С той стороны двери раздалось смачное ругательство, активное шуршание башмаков, как будто разъяренный зверь кружил по клетке, потом удар ногой по полу, а вслед за ним от удара сотряслась дверь – да так, что Серьезный попятился.
Щелкнул замок, сквозь щель просочился луч света и почти одновременно звякнул уходящий лифт.
Некоторое время по знаку Серьезного «заложники» стояли смирно, потом он медленно открыл дверь и махнул рукой, пропуская всех по одному.
— Спасибо, — вдруг прошелестел тихий и нежный женский голосок, и мимо него порхнула красавица в легкой шубке.
Серьезный усмехнулся, еще немного подождал и пошел к лифту.