Реквием по душе человеческой

Снаружи шел снег, и большие охапки таяли, касаясь нагретого стекла.
«Снег должен облеплять окно, чтобы было видно, как царствует зима там, снаружи, а мы прячемся в тепле и попиваем чай и грог», — думал Шимкус.

— Чего хотел, старик? – сказал Гай, блестящий, стройный, молодой человек, подходя к столику и присаживаясь.
— Работу.
— Шим, ну ты же знаешь…
— Что я никому не нужен. Что я устарел, как магнитофонная кассета. Кому теперь нужны магнитофонные кассеты?
— Правильно, никому. Все меняется, это нормально. Раньше ты бы спился, а сейчас – загружаешь в мозг расслаб, звук, свет, все дела – закрыл глаза и пьян в зюзю. Разве не здорово?
— Чего уж хорошего…
— Это мы просто многого достигли, пришли к сути необходимого. Ведь нами управляет мозг, а ему все равно, он и без твоих бутылок и табачных фитюлек отдаст команду балдеть, пьянеть… Да хоть секс даст в любом возрасте и без пары! Разве это не победа, что мы не нуждаемся больше в эмоциональном и чувственном поиске?
— Чего ты меня агитируешь? – вздохнул Шимкус.- Не на иллюзион-шоу ведь пришел, а чай со мной попить. Хотя и чай теперь не чай, а крашеная вода, и тосты из белковой смеси… Тьфу!
— Нормальные тосты… Вкусные, сырные. Так что ты хотел конкретно?
— Хотел предложить тебе рискнуть. Я собрал команду неплохих годных ребят, у меня есть хороший сценарий, и может получиться неожиданно чудный живой фильм.
— Ты сам себя послушай, а? Неплохих, годных… Кому нужны неумехи кустарной выучки и дрессировки по сравнению с великими актерами всех времен? Оно нам надо лепить этот блин комом?
— Эти великие давно умерли. И в нынешних фильмах снимаются не они, а их созданные графикой образы в новых ситуациях. Ну это же пережеванная жвачка, сухой остаток!
— Графикой… Что ты несешь! Насколько это тонкая и гениальная технология, если даже голос, голос можно воспроизвести тот самый!
— Но это же иллюзия.
— Иллюзия – это вся киношная сущность, и что! Кто, познавший игру гениев перевоплощения, захочет смотреть твоих недотеп, которые ни бе, ни ме?
— Они не так плохи, и их настоящая живая игра обязательно найдет своего зрителя. Я обещаю, что выжму из них все соки! Доверься мне, Гай…
— Соки он выжмет… было бы что выжимать! А то, как говорили древние китайцы, из кувшина можно вылить только то, что в нем есть.
— Гай, ты понимаешь, к чему мы можем прийти вообще? Киноискусства не будет совсем, оно перестанет быть зрелищем, а будет просто пилюлей эмоций, внушением. И тогда даже ты, такой передовой и современный, никому не будешь нужен.
Наступила пауза, Гай задумчиво следил за потеками снега на стеклах.
— А это интересно, Шим… Ведь мозг может приказать человеку зиму считать летом, скуку весельем, печаль радостью, представляешь? И тогда наступит эпоха счастья.
— Эпоха пустоты, Гай. Сначала в своей лени мы разучились совершенствовать свое умение творить искусство, а потом и вовсе решили от него отказаться.
— Не совсем отказаться, но… не вижу, что плохого в утилитарном отношении к людям? Их надо именно и только лишь подпитывать во всех смыслах, чтобы они приносили пользу, это нормально, правда.
— Не слишком ли ты материалистичен, Гай? Как насчет… души, например? Ее нельзя подпитать или сконструировать, отдав приказ мозгу.
— Не знаю, что ты имеешь в виду под понятием «душа», но на самом-то деле, согласись, это все та же способность к полезным добрым делам, которую надо стимулировать, это воспитание чистоплотности поступков – на которое тоже способен мозг при помощи различных рычагов нервной системы.
— Послушай, Гай, но ведь люди… они не роботы, они не действующий согласно инструкции механизм, которым вы манипулируете, читай «управляете»!
— Почему ты так думаешь? На самом деле привести живых людей к возможности быть хорошо работающим механизмом, а не импульсивным комочком живой плоти, способной на всякие сюрпризы, разве не к этому должно стремиться человечество? У нас много дел, много задач, и разные хаотичные эмоциональные всплески, дрязги – зачем они нам?
— Гай, — Шимкус изумленно взглянул на собеседника, — уж не возомнил ли ты себя не просто властелином душ, а самим Господом Богом?
— Кем-кем? – белозубо расхохотался Гай. – По-моему эта тема, я о Боге, давно уже пережевана не только кинематографом, но и самими служителями религий, которые давно, вспомни, давно не гнушаются переписывать и заповеди, и каноны нравственности, морали, грехов и прочая? И если они ставят себя вровень с Богом, которому должны служить, то я-то тут… как Бог свят!
Он развел руками, вставая и продолжая смеяться, отодвинул стул и, картинно отсалютовав Шимкусу, пошел к выходу.
— А сценарий можешь мне прислать! Вивьен Ли и Лоуренс Оливье ждут новых ролей!
— Хо-хо-хо, — по слогам проговорил Шимкус и снова повернулся к окну, где сыпал снег.
Все еще настоящий, может, и не самый чистый, но снег, а не иллюзия, воткнутая в послушный механизм человеческой плоти.

Запись опубликована в рубрике Миру-мир с метками , , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.