Сказка 2 (продолжение 2)

Пойхо пропал. Моули и Вельде искали его по всему лесу, оставили тролличьи метки в его норе с припасами и срубе новой избушки. Метки молчали – Пойхо так и не появился.
— Не понимаю, почему мы не идем к Белой скале, — сказал наконец Моули, пристально глядя на Вельде.
Тролльчиха отерла пот со лба.
— Знаешь, Моули, я старше тебя на полторы сотни лет и скажу, что доверяю своему чутью. А чутье мне говорит, чтоб я туда и нос не совала.
— Не понимаю, — повторил Моули.
Вельде тяжело вздохнула.
— Хорошо, идем.
У развилки дорог Вельде остановилась.
— Кажется, налево… — озадаченно протянул тролль.
— Я тоже так думаю, но не уверена… А скажи мне, Моули, не первый ли раз в жизни мы с тобой плутаем в родном Лесу?
Моули широко раскрыл глаза.
— Ладно, идем! Видно же, что обе дороги дальше снова сходятся в одну, но почему мне это так не нравится…
Вельде уверенно пошла вперед, не оглядываясь на Моули.
Ничто не предвещало беды. И дорога была привычной, и сосенки по ее сторонам все те же, но каким-то образом они оказались среди ельника, старого, с высокой подушкой под ногами. Лысые ветки, покрытые кое-где рыжими сухими иголками, мешали идти и рвали одежду. Солнце почти не пробивалось сквозь деревья, было сумеречно и тревожно.
— Постой, — взмолился Моули. – Я наглотался паутины и сейчас упаду от усталости!
— Нельзя останавливаться, — сердито обронила Вельде, прибавляя шаг. – Знаю я, куда мы попали.
— Зато я не знаю! Куда? Ой, смотри, заяц!
Среди голых стволов с торчащими в разные стороны сучками скакал заяц.
— Бегом отсюда! – крикнула тролльчиха и быстро засеменила кривыми ножками.
Заяц остановился и посмотрел на них, словно приглашая следовать за собой.
— Вельде, может, он приведет нас к дороге? – крикнул Моули, пытаясь догнать подругу.
— Это не заяц, глупый, глупый тролль… — услышал он в ответ, прежде чем изумиться внезапно открывшемуся простору : он стоял над крутым обрывом.
Ах, как красив был Лес… Моули хотел ахнуть от восторга, но вдруг понял, что Вельде рядом нет.
А ведь он только что слышал ее голос!
Моули заплакал от бессилия, презирая себя и жалея одновременно. Несмотря на свои триста лет, он уже понял : назад возвращаться нельзя.
Тролль бежал по тропинке до той поры, пока места не стали привычными и родными, и тогда его осенило: надо идти к Самому Старому троллю. За советом.